В «Старицком вестнике» № 13 за 27 марта 2009 года публикация «Повесть о друге» была  иллюстрирована фотографией, на которой я с отцом и другом Василием Комиссаровым находимся на крыше поверженного рейхстага. Читатели попросили рассказать, каким образом в военное время мы с отцом встретились в Берлине.

В семье Ивана Николаевича и Марии Васильевны Вершинских было два сына: я и младший брат Володя. Мне, призванному в 1939 году в ряды Красной Армии, пришлось всю войну пройти в составе 143 ОАЭС 4-й Воздушной армии. Володю призвали в армию в 1940 году. 21 июля 1942 года он, взлетев на бомбардировщике дальнего действия для выполнения боевого задания, обратно не вернулся. Володя погиб...

Сорокавосьмилетнего отца также призвали в действующую армию. Пройдя первоначальную военную подготовку, он стал телефонистом артбатареи укрепленного района (УР) – штатного военного формирования, предназначенного для выполнения оборонительных задач; УР входил в состав 2-го Белорусского фронта.

Из писем мы с отцом поняли: оба воюем в соединениях Белорусского фронта. Возникло огромное желание встретиться. Несколько раз в письмах пытались обозначить наше местонахождение, но военная цензура вычеркивала.

Как-то я рассказал об этом своему командованию. Начальник штаба Захаров, энергичный, волевой, принял близко к сердцу мою историю и узнал место расположения воинской части, в которой воевал отец. Она в то время находилась на территории Польши.

В первых числах января 1945 года командование эскадрильи выписало мне документы, и я из польской деревни Злотки, на окраине которой дислоцировался наш аэродром, отправился в путь-дорогу. Добираться к отцу, конечно, было делом нелегким, но помощь оказывали военные регулировщики. В тот же день к вечеру я добрался до части отца, у меня проверили документы и провели к нему. Это была такая радость – встретиться на фронте! При свете лампы, сделанной из патрона артснаряда, мы рассказывали друг другу о фронтовой жизни, вспоминали дом, родных. В землянку зашел политрук роты, втроем выпили водочки, закусили. Я угостил авиапайком, который мне выдали в части.

Нашим разговорам, казалось, не было конца. Пробыв с отцом еще день, на следующее утро я отправился в свою часть.

Командование поинтересовалось здоровьем моего отца. Я сказал, что выглядит тот неважно, возраст дает  о себе знать. Неугомонный и внимательный начштаба Захаров написал письмо в командиру УРа, в котором попросил отпустить И.Н.Вершинского в часть к сыну. Ответ был коротким: сын должен перейти к отцу. Захаров не успокоился: ходатайствовал к командующему 2-м Белорусским фронтом К.К.Рокоссовскому о переводе моего отца в 143 ОАЭС. На этот раз ответ оказался положительным.

Отец потом вспоминал: «Шли бои на севере Польши. В один из дней начала апреля 1945 года на позицию прибежал посыльный и сказал, чтобы я явился в штаб. В штабе известили: получена телеграмма от Рокоссовского, в которой предписывалось в течение 24 часов отправить отца к сыну, об исполнении доложить. Тут же выписали мне документы и выдали воинский паек. И я отправился. Чтобы прибыть в штаб 4 Воздушной армии, который уже находился за Одером, в Германии, потребовалось более недели. Из штаба позвонили командованию 143 ОАЭС. За мной на машине приехал командир эскадрильи и привез в имение Лабес. Здесь все, кто не имел заданий и нарядов, сбежались к машине».

Это была наша вторая встреча на фронте. Отцу предоставили кратковременный отдых, потом он ходил в наряд, охраняя самолеты.

День Победы я встретил с отцом в Германии. Помню: все салютовали из личного оружия, кричали русское «Ура!» Был организован и праздничный стол. Поднимали фронтовые чарки в честь победы над фашистской Германией в этой трудной и долгой войне.

На следующий день 143 ОАЭС перебазировалась на новое место в Нойекирхен.

В начале июня 1945 года командование организовало поездку в Берлин. Я с отцом и боевыми друзьями прошли по городу, осмотрели поверженный рейхстаг, стены и колонны которого были исписаны победителями. По искореженным лестницам поднялись на верх рейхстага, отсюда хорошо просматривалась панорама Берлина. Тут мы с отцом и моим другом Василием Комиссаровым и сфотографировались. Побывали мы и в Тиргартене, возле Бранденбургских ворот, спустились на одну из станций метро. Свое пребывание в Берлине отметили в зале чудом уцелевшего ресторана.

Отец, старший по возрасту, в июле 1945 года был демобилизован. Ему устроили торжественные проводы: выстроили личный состав 143 ОАЭС, командование поблагодарило за службу, пожелало счастливого пути домой. Василий Комиссаров на баяне сыграл торжественный марш. Начальник штаба Шаповалов пригласил отца и меня в машину, и мы, втроем под звуки марша, поехали на станцию, где формировался эшелон для отправки демобилизованных на Родину.

Я демобилизовался и приехал домой почти через год, в начале июня 1946 года. 7 лет не видел я родных мест. Какая же это была невообразимая радость: я вновь дома, с моими дорогими родителями!

Отец мой до конца своей жизни добрым словом вспоминал маршала Советского Союза К.К.Рокоссовского: ведь благодаря его человечности, пониманию, мы и встретились с отцом на фронте и вместе были до конца войны.

Анатолий ВЕРШИНСКИЙ, с.Емельяново

Источник: Старицкий Вестник № 19 от 8 мая 2009