В НАЧАЛО

Стрельцы под Старицей

Стремяные стрельцы (до 2000 человек) составляли личную охрану государя, а Московские и Украинские, объединенные в полки (от 200 до 1200 человек), охраняли наиболее важные города и крепости. Известно, что в период переговоров с послами польского короля Стефана Батория около Старицы размещалось около 300 тыс. воинов, в том числе – значительные отряды стрельцов (от Старицы до села Каледино).

Формировалось стрелецкое войско в основном их «гулящих», «не тяглых» людей, т.е. вольных – молодых, способных стрелять их самопалов. Служба в стрельцах была не только пожизненной, но и наследственной. Так появились служилые люди «по прибору», составляющие низший разряд военного сословия.

Однако высшие должности в стрелецком войске занимали представители знати: головами в полках (приказах) могли быть только дворяне, в сотники назначались дети боярские. Пятидесятники и десятники избирались из простых стрельцов. В начале XVII столетия Старица, как и многие города Верхневолжья, оказывается втянутой в военные действия, связанные с «Литовским нашествием» (1608-1618 гг.). В 1608 г. отряды польских наемников, поддерживающие Лжедмитрия II стремительно двигались по Тверской земле. Нападению и разорению подверглись многие города (Кашин, Тверь, Зубцов, Ржев) в том числе и Старица.

Не смотря на героическое сопротивление жителей города и небольшого стрелецкого гарнизона (стрельцов и пушкарей), крепость пала и очень долго не могла оправиться от разорения. Источники 30-х гг. XVII столетия рисуют нам картину полностью разоренного города: отсутствует питьевая вода, нет военных запасов (пушек, пороха), да и сама крепость строится очень медленно. В этот период гарнизон состоял лишь их ста стрельцов, но его увеличение (до 200 человек) было невозможно из-за отсутствия людей. Так Старицкий воевода Степан Голенищев писал в 7140 г. (1632 г.) Государю и Великому князю Михаилу Федоровичу: « …в Старицком уезде вольных охочих людей нет, прибрать в Старице некого…» .

Окончательно Старицкая крепость пришла в упадок после пожара 1637 г., который уничтожил все административные здания и крепостные укрепления. Стрельцы стали обузой для властей и в 1642 г. 50 стрельцов вместо хлебного и денежного жалованья получают от царя Алексея Михайловича земельные владения под городом. При этом вполне возможно, часть стрельцов осталась в городе и вошла в состав посадского населения.

Переселенные на землю, стрельцы получили «подгородние земли, что бывали слоботки в четырех местах, да 30 пустошей, да 5 селищ, а в них пашни пахотные середней земли 108 четв. с полуосьминой, да перелогом 116 четв. без полуосьмины, да лесом поросло середней земли 508 четв., а доброю землей с наддачей 406 четв. в поле, а в двух потому ж, сена 523 копны, лесу непашенного 84 десятины» . Характер подобного пожалования говорит о том, что он был переходной формой от поместного владения к общинному, когда земельное владение выделяется группе людей и разделяется между ними по рангам с закреплением земельного участка в наследственное пользование. Так пятидесятник получил десять четвертей земли, 4 десятника – по 9 четвертей, а рядовые стрельцы по 8 четвертей земли в поле, а в двух потому ж, сена – пятидесятник – 10 копен, десятники по 9 копен, а рядовые стрельцы – по 8 копен . Размеры наделов были не значительны, поскольку при переводе на десятины получается, что стрельцы получили от 15 до 12 дес. в трех полях.

Видимо с этого времени за поселением стрельцов и закрепляется название Коньково (место, где когда - то стрельцы, охранявшие Ивана Грозного, держали своих коней) .

Не смотря на поселение на землю, стрельцы продолжали оставаться служилыми людьми. Они несли гарнизонную службу и были на посылках.

Кроме занятия хлебопашеством, стрельцы могли торговать и пользовались при этом рядом льгот. По суду они не платили пошлин с мелких исков до 12 рублей; имели свой суд и расправу, кроме «разбойных и татейных дел и больших исков». Льготами пользовались не только сами стрельцы, но и их родственники.

Однако в конце XVII в. правительство начинает наступление на стрелецкие вольности. В это время создаются новые полки иноземного строя и стрелецкая пехота, не знавшая никакой дисциплины, плохо вооруженная и малоподвижная уже не устраивала московское правительство. Поэтому Московское восстание стрельцов 1698 г. вызвало не только массовые казни (после подавления выступления), но и серию мероприятий правительства, призванных ликвидировать эту сословную группу.

Начиная с 1698 г. происходит расформирование стрелецких полков. В этот период расформировываются 9 полков Казанского разряда (Старицкие стрельцы в этот период входят в этот разряд), а на их базе создаются 5 живых солдатских полков, входящих в Новгородский разряд.

Однако события Северной войны (1700-1721 гг.) заставили правительство приостановить ликвидацию стрельцов. Уже в начале боевых действий было мобилизовано 2467 стрельцов, пушкарей и казаков из Твери, Торжка, Старицы, Торопца, Великих Лук и Зубцова. Причем многие из них принимали непосредственное участие в боевых действиях . Но ликвидация стрелецкого войска приостановилась лишь на время.

В течение 1704-1708 гг. большинство полков Новгородского разряда были расформированы, а стрельцы переведены на положение гарнизонных солдат. После 1711 г. в архивных фондах Сената стрельцы и другие служилые «по прибору» люди, находившиеся на территории Новгородского разряда больше не упоминались.

Ликвидация стрельцов, как особой прослойки служилого населения завершилась в 20-е гг. XVIII в. Рядом указов (1719 – 1724 гг.) правительство перевело стрельцов – в документах они обозначаются термином «старых служеб служилые люди» - в состав казенных крестьян. Бывшие стрельцы были обложены не только подушным сбором, но и особой оброчной податью за землю и должны были нести рекрутскую и постойную повинности.

Во второй половине XVIII в. постепенно происходит изменение характера землевладения бывших стрельцов. Государство ограничивает их возможности распоряжаться своими земельными наделами и навязывает мысль, что только оно является верховным собственником земель, а бывшие стрельцы – лишь пользователи, платящие подати.

Для Старицких стрельцов эти мероприятия правительства совпали с существенной отрезкой земли (до 200 дес.) под выгон города Старицы . А в начале XIX в. встал вопрос о полном переселении «бывших стрельцов, что ныне государственные крестьяне», в другие места, т. к. горожане продолжали претендовать на их земли.

Дело о переселении государственных крестьян Коньковской слободы рассматривалось в канцелярии Тверского гражданского губернатора, затем перешло в Министерство внутренних дел. Точку в споре о крестьянской (бывшей стрелецкой земле) поставил Именной указ императора, последовавший 20 декабря 1805 г. Этим постановлением крестьяне Коньковской слободы были оставлены на месте проживания с закреплением земли в пользование . В 1810 г. дело о возобновлении межевых границ Коньковской слободы по указу Сената было возложено на Межевую канцелярию, но не было завершено. Именно поэтому через полвека спор крестьян Коньковской слободы с горожанами разгорелся с новой силой.

На протяжении 50-60-х гг. XIX в. дело о возобновлении межевых признаков и о завладении гражданами г. Старицы землями крестьян Коньковской слободы последовательно рассматривалось в Старицком уездном, а затем Мировом судах. В 1867 г. дело приостановилось, т. к. выяснилось, что большинство спорных земель уже застроены жителями Старицы.

Перемещение в крестьянство и уменьшение надельной земли (по 5 ревизии 1796 г. за бывшим стрельцами Коньковской слободы и дер. Близнецово (Гвоздево тож) числилось всего 1597 дес. 1323 саж. земли, т. е. по 10,4 дес. на душу) отрицательно сказалось на экономическом положении бывших стрельцов. Уже в 1805 г. их хозяйственное состояние было признано очень посредственным.

В середине XIX в. бывшие стрельцы были обычными крестьянами. Подворный список Коньковской слободы Покровского общества Дорской волости Старицкого уезда дает некоторое представление о занятиях ее жителей. В это время в слободе проживал 41 домохозяин - 130 ревизских душ, из них 128 числились постоянными жителями и только 2 отставных солдата были «посторонними». Все семьи наряду с занятием хлебопашеством занимались и промысловой деятельностью, которая часто являлась единственным средством для поддержания жизни крестьянской семьи. Для Тверской губернии это было совершенно типичным явлением и объяснялось неблагоприятными климатическими условиями и низкой урожайностью основных сельскохозяйственных культур – ржи и овса.

В 17 семьях кто-либо из мужчин (либо глава-хозяин, либо сыновья) занимался ломкой камня в Старицких каменоломнях, выручая за 5 месяцев работы по 25 руб. Некоторые занимались красильными и набойными работами, мелочной торговлей, извозным промыслом. За пределами губернии в основном в столице (Санкт-Петербурге) крестьяне нанимались чернорабочими.

Несколько человек были в услужении у старицких купцов, рабочими в Старицкой винной конторе, на кожевенном заводе в Старице, половыми в трактире.

Однако были семьи находящиеся в совершенно плачевном состоянии: «ходят по миру», «кормятся милостынею» - так зафиксировала их положение хозяйственная статистика середины XIX в.

Однако, не смотря на скромное крестьянское бытование бывшие стрельцы помнили о своем «героическом» прошлом. Подворный список зафиксировал, что еще в середине XIX в. в Коньковской слободе проживало 112 душ, причисляющих себя к стрельцам и 18 душ – к пушкарям.

Осталось 3 дня